bigbeast_kd

В 1272 году произошел великий перелом в Пруссии. Маркграф Дитрих фон Мейсен привел ордену сильное ополчение. За год оно прошло через все восставшие области. Тогда их стойкость пала. В 1273 году было закончено подчинение страны в границах 1260 года. В этой последней борьбе самые знаменитые руководители пруссов нашли свою смерть. Диване был смертельно ранен выстрелом баллисты у Шёнзее, Глаппо заманен предателем на штурм Бранденбурга, пойман и повешен, Монте попал в руки патрулю ордена и претерпел ту же судьбу.

После этого началось практитчески непрерывное наступление в целях подчинения еще незавоеванных прусских областей. Оно направлялось сначала на восток, против надровов по восточной Преголе и скальвов по Неману. В Надровии борьба вращалась вокруг 4 крупных крепостей этого народа. Когда они были взяты, часть населения эмигрировала в Литву, остаток был переселен в глубокий тыл ордена. Скальвы тоже были не в силах устоять, хотя они владели в Рагните на Немане сильным замком-укрытием, который долго противостоял русским нападениям. По Дуйсбургу, русские долго осаждали эту крепость, поскольку не могли найти ответа на вопрос, где осажденнные берут достаточное количество пищи. А ларчик просто открывался - внутри крепости находился пруд 20 метров в поперечнике, из которого добывали рыбу.

Они быстро стали жертвой военного искусства ордена. Рагнит сразу начал бурно развиваться и получил гарнизон в составе не менее чем 40 братьев и 100 подчиненных. Он стал отныне большой укрепленной базой против литовцев. Скальвы сначала попытались блокировать Рагнит передовым укреплением Рамиге на противоположном берегу Немана. Так как Рамиге вскоре пал, 4000 смелых мужей совершили дерзкий набег на Лабиау, исходный пункт операций ордена на востоке. Они смогли разрушить Лабиау, но вынуждены были отступить, когда ландмейстер Конрада фон Тирберг привел 1500 тяжеловооруженных воинов. Когда он лично появился с ними в Скаловии, все племя подчинилось и было переселено в старые орденские земли. По-видимому орден решился на это жесткое средство, чтобы предоставить опасным литовским соседям дикие чащи девственного леса, которые должны были затруднить их внезапные вторжения. Упомянутые племена не проявляли недовольства своим переселением из опасного и бедного пограничного района в безопасную и более плодородную страну.

Ландмейстер Конрад фон Фейхтванген и Манегольд фон Штернберг обратились после этого против южных областей, Галиндии и Судавии. 6 больших походов предпринималось против главы судавов Скуманда, умело использующего при обороне защитные свойства местности. В этой войне с обеих сторон господствовали гуманные методы. Так, с плененнным рыцарем ордена Людвигом фон Либенцеллем Скуманд обращался скорее как с другом. Когда он после удачного бегства снова попал тяжелораненым во вражеские руки, он долго оставался пропавшим без вести. Внезапно, отстав на марше от судавской армии, он встретился с 1600 судавами, которых обратил и побудил к переселению в земли ордена.

Скуманд убежал в Литву, но возвратился, охваченный тоской по родине, снова. Ландмейстер передал 18 апреля 1285 года старому борцу за свободу деревню Штайнио со всеми правами прусского дворянина. Тем самым война с пруссами нашла в 1283 году свое мирное завершение.

Злосчастный день Дурбе стал сигналом к широко распространившемуся восстанию в землях Ордена. Только уже полностью свыкшиеся с господством ордена ливы, латгалы и эсты из укрепленных земель остались ему верными, а в Пруссии очень сильно защищенная Кульмская земля, где собственно прусских поселенцев насчитывалось незначительное число. В Пруссии у многих старых воинов стремление к свободе еще, наверное, не умерло и удвоилось, когда орден сверх положений мирного договора 1249 потребовал участия в работе по строительству замков. В течение пятидесятых годов 13 века снова выдвигались жалобы на орден Св. Престолу, а так же жалобы ордену. Мы знаем об этом из папской буллы от 21 января 1260 и охранных писем для ордена, которые выданы князю Семовиту Мазовскому 17 июля 1258 и прусским миноритам 28 июля 1258 в Риме. После папской буллы 1260 года приверженцы епископа Кристиана отказались принимать участие в походах и в строительстве замков.

Не слышно ничего об отказе пруссов в отношении этих пунктов, но надо предполагать, что они ощущали трудовую повинность по строительству замков тяжелой и выходящей за рамки мирного договора нагрузкой. Папа становится в упомянутой булле целиком на сторону ордена. По охранным письмам Семовита и миноритов орден упрекали в следующем: он притеснял пруссов жесткой кабалой и наложил на них законы противоречащие установлениям христианского права; он пренебрегал духовной службой и препятствовал совершению таинств, не строил церкви и препятствовал восстановлению разрушившихся; он не препятствовал и не наказывал измену и кровосмешение. Эти упреки, которые по содержанию полностью совпадают с выдвинутыми при жизни Кристиана — можно считать их простым повторением — признаются в защитных письмах ложными. Минориты особо подчеркивают, чтобы орден побеспокоился о клириках, которые хорошо владели бы прусским. Что в этих жалобах — кроме строительства замков, которое было явной необходимостью — истина, невозможно установить. Бланке считает обвинения против ордена правдивыми. Так как слово стоит против слова, едва ли можно будет вынести верный приговор, так как обвинения Ордена в проступках, высказанные Семовитом и миноритами согласно их охранным письмам, ничего не доказывают, потому что нельзя установить, что их побудило к написанию жалоб, и писали ли они правду.

Огонь, тлевший под пеплом, взвился вверх уже через 6 недель после поражения при Дурбе.

Преступление брата Вольрада, фогта Вармии, видимо, стало толчком, давшим сигнал к подготовке восстания. Дважды подвергшись злодейским нападениям пруссов, он пригласил их с кажущейся любезностью в гости, покинул, когда они опьянели, дом вместе со своими людьми и сжег его вместе с гостями. На этот раз, в противоположность первому восстанию, во всех прусских землях тайно вооружились и назначили единого вождя земли. Как таковые выступали Аутумне (Ауктума) и Диване (Дивонис), Гланде (Гландас) и Глаппо (Глапас) и, особенно, воспитанный в Германии Геркус Монте (Мантас). Эти предводители были названы у Дуйсбурга и упоминаются также в дальнейшем.

После дня Дурбе замки Синтелен и Ассебот пали под натиском жемайтов и куршей, а передовые укрепления Добен и Св. Георгий были покинуты из-за недостатка провизии. Также открыто отпали земгалы и разрушили построенные в их земле замки Ордена. В день святого Матфея 1260 внезапно вспыхнуло восстание во всей Пруссии. Это свидетельствует, что оно было хорошо организовано и управляемо. Немецкие города и малые замки ордена пали при первом натиске и были уничтожены вместе с жителями. Только немногие замки ордена во внутренних землях, на Висле и на море смогли удержаться и предложить убежище. Вскоре ливонские братья стали способны к переходу в наступление и вернули Ассебот и Синтелен. Но они потерпели 3 Февраля 1261 года тяжелое поражение при Леневардене, когда попытались отрезать пути отхода армии литовцев, которая предприняла большой разбойнический набег за Двину.

Добжинский Орден не получил дальнейшего развития. С назначением Тевтонского Ордена в Пруссию он полностью утратил смысл своего существования. Поэтому добжинцы просили у Св. Престола разрешения присоединиться к Тевтонскому Ордену. Разрешение было дано буллой от 19 апреля 1235. Часть рыцарей отказалась в него переходить. Князь Конрад предоставил им замок Дрогичин в Нареве. Там в 1240 еще жили 10 рыцарей . После этого Добжинский Орден становится достоянием истории. Что касается прав на его владения, Ордену пришлось вести небольшую тяжбу, так как князь Конрад, опираясь на юридические воззрения того времени, возражал против их перехода к Тевтонскому Ордену. Спор был так разрешен легатом Вильгельмом Моденским 18 октября 1235, что замок Добжин возвращается князю, прочие же владения добжинцев остаются Тевтонскому Ордену.

Присоединение Ордена Меченосцев было несравненно более важно. Вынуждаемый необходимостью, магистр Фольквин уже примерно с 1229 хлопотал об объединении с Тевтонским Орденом. Герман фон Зальца согласился с его планом только в 1235 году. Он послал брата Эрнфрида фон Нойенберг, комтура Альтенбурга, и брата Арнольда, комтура Негельштадта, за официальным документом в Ливонию.

Посланники должны были возвратиться еще до наступления зимы. Однако, они двинулись в обратный путь только ранней весной 1236. С ними ехал как представитель братьев меченосцев комтур Вендена и 2 других брата. Герман фон Зальца, уехавший тем временем в Вену, предоставил решение ливонского вопроса своему представителю в Германии, брату Людвигу фон Эттинген, и капитулу немецких баллей. Он созывался после прибытия ливонских курьеров в Магдебурге и состоял из 70 братьев ордена.

Комтур Альтенбурга привез не особо вдохновляющую информацию: „... что ему их жизнь не понравилась: они думают, что смогут жить по своей воле, не считаясь с правилами, и некоторые требовали, чтобы им дали грамоту, что без собственной воли не будем их забирать из страны..." . Капитул не пришел ни к какому решению, и послал брата Конрада Тюрингского с Хартманном фон Хельдрунген и 2 другими братьями к магистру в Вену. Тот решил передать дело на рассмотрение Папы. Поэтому он отправился с братом Хартманном и одним из братьев меченосцев в Италию.

В папской курии сильно противодействовал объединению обеих орденов представитель Дании, требовавшей назад занятые братьями меченосцами северные земли. Папа благословил объединение братьев меченосцев с Тевтонским Орденом только, когда в конце 1236 прибыло сообщение о разгроме при Шауляе. Гохмейстер должен был отказаться предварительно от ранее принадлежащих Дании северных земель. После чего 12 мая 1237 было торжественно провозглашено объединение Ордена Меченосцев с Тевтонским Орденом. Тем самым для Тевтонского Ордена открывалось новое обширное поле деятельности у границ западноевропейской культуры. Это была нелегкая задача, заставить анархическую ливонскую федерацию земель держаться вместе и командовать обозленными из-за переуступки северных земель меченосцами.

Герман фон Зальца сразу снарядил 60 братьев Тевтонского ордена к поездке в Ливонию. Император Фридрих II пожертвовал 400 марок серебра для этого предприятия. Руководство отрядом возлагалось на Германа Балька, который был удостоен звания прусского и ливонского ландмейстера. В качестве помощника придавался ему юный Дитрих фон Грюнинген. Герман Бальк встретил у меченосцев такое сопротивление „что он должен был уехать из страны". Отступление этого энергичного и надежного человека перед открытой оппозицией можно, пожалуй, отнести на счет состояния его здоровья. Он оставил за себя наместника и возвращался в Германию. Здесь он и скончался 5 марта 1239, немногим ранее Германа фон Зальца. Дитрих фон Грюнинген, наследник Балка в Ливонии, сразу предпринял крупные операции против русских и против Курляндии. Его успехи должно быть подействовали как успокоительное, так как о дальнейшей оппозиции бывших меченосцев ничего больше не слышно.

Когда Герман фон Зальца решился в 1230 году на поход в Пруссию, он мог рассчитывать на самую активную поддержку Святого Престола. Папа Григорий IX издал пламенный призыв к братьям ордена в январе 1230 мужественно вступить в борьбу. Герман, видимо, решился начать активные действия еще до получения Крушвицского дара.

В сентябре того же года доминиканцы провозгласили крестовый поход против пруссов в Северной Германии и Богемии, Польше и Готланде. В последующие десятилетия было издано не менее 80 булл о крестовом походе, только в период кризиса с 1261 по 1264 годы - 22. Они издавались для всего христианского мира, для отдельных областей и людей, например короля Богемии Оттокара, герцога Австрии Фридриха II, графов Юлиха и Погена. Святой Престол поддерживал прусское предприятие самыми искусными дипломатами, такими как Вильгельм Моденский и Якоб фон Люттих, позднее - папа Урбан IV, который сам хвалился, что управлял легатскими делами в Пруссии.

Но главным было то, что немецкая метрополия возбудилась еще раз грандиозным воодушевлением крестового похода и поставляла Ордену десятилетиями мужей из всех сословий и областей, от Бельта до Адриатики и от Одера до Шельды, боровшихя за его дело и своими потоками пополнявших быстро редевшие ряды братьев вновь и вновь. Немецкие деньги и люди, от имперского князя до простого крестьянина, сделали по существу возможным и выполнимым предприятие Ордена в Пруссии.

Сам Орден мог выставить для него элитную армию, из профессиональных воинов, обученных владению оружием с юности, получившую опыт большой войны на Востоке и в Бурценланде, подчиненную строгой орденской дисциплине в противоположность рыцарским армиям, привычную к взаимодействию и подчинению и пригодную тем самым к тактическим маневрам, и превосходившую легковооруженных пруссов на их маленьких лошадках, благодаря тяжелому железному вооружению и сильным лошадям. Численно же вооруженные силы Ордена были для завоевательной войны слишком незначительны. Для нее ему требовались, как и крестоносным государствам Востока, армии крестоносцев.

То, что они завоевывали в соединении с маленькой армией Ордена, братья умели удерживать железной хваткой с помощью умно продуманной системой замков. Эта система была не нова, отработанной еще на Востоке, в Ливонии и в Бурценланде, но нигде еще она не была проведена в жизнь с такой последовательностью как теперь в Пруссии. Замки степени священства ставились в глубине покоренных земель, но таким образом, что им были гарантированы взаимное оказание помощи и что важнее - поставки продовольствия. Поэтому они всегда закладывались с интервалом от 35 до 45 км вдоль водных путей, которые были практически единственно возможным способом массовой транспортировки в то время. Зоркость, с которой эти воины умели находить стратегически выгодные места, вызывает восхищение.

Армия Ордена создала себе в 1230 году в замках Фогельзанг и Нессау на левобережье Вислы гарантированную операционную базу и область для отступления в случае необходимости.

С 1231 по 1233 захватывается Кульмская земля и обеспечивается замками Торн, Кульм и Маринвердер. Большая контратака пруссов в 1234 году отбита в битве при Сиргуне.

С 1237 по 1239 было завоевано побережье залива и защищено мощными замками Эльбинг и Бальга. В это же время приходит отчаянный призов в Ливонию, чтобы получить эту страну в орденское владение после катастрофы при Шауляе.

В 1242 году поненсены в Пруссии и Ливонии тяжелые утраты: армия ордена потерпела чувствительное поражение на Чудском озере, в Пруссии началось разожженное князем Святополком Померанским восстание. Ливонские братья ордена в целом удержали страну и захватили Курляндию; в Пруссии пока что все было утрачено, вплоть до основных замков, и ее смогли вернуть только после тяжелой борьбы в 1249 году.

После 1250 начинается наступление в Ливонии и в Пруссии на угловой бастион Замланда и глубокий тыл пруссов. Литва находится на пути к включению в складывающееся государство Ордена.

Поражение армии Ордена при Дурбе в 1260 году вновь поставило все достигнутое под угрозу полного уничтожения: Курляндию и Земгалию пришлось покинуть, Литва отпала, в Пруссии снова все было утрачено вплоть до основных замков. Только после тяжелой борьбы и с помощью сильных крестоносных армий удалось к 1283 подчинить всю Пруссию и к 1290 Ливонию в полном объеме.

Во имя святой и неделимой Троицы — аминь.
Фридрих II, милостью Божьей император римлян, славный во все времена, король Иерусалима и Сицилии.

Для того и поставил Господь нашу империю высоко над королями мира и простер границы нашей державы на разные стороны света, чтобы направить наши неустанные заботы на прославление Его имени в этом мире и на распространение веры среди язычников, равно же как и Священная Римская империя была создана Им для проповедования Евангелия,
чтобы более стремились мы к покорению и обращению язычников; итак, благодаря оказанной нами милости, правоверные отныне берут на себя ежедневный труд по покорению варварских народов и обращению их в истинную веру и не пожалеют на то ни имения, ни живота своего.

Посему, оглашая это послание, мы желаем оповестить всех нынешних и будущих подданных нашей империи, что преданный нам брат Герман, достойный уважения магистр святого дома госпиталя пресвятой Девы Марии в Иерусалиме, подробнее открыл нам свое проистекающее из сердца желание, сообщив, что наш подданный, герцог Мазовии и Куявии, посулил и предложил ему и братьям его так называемую Кульмскую землю, а также еще и другую землю между его границей и областью пруссов, а именно чтобы взяли они на себя труд проникнуть в прусские земли и завладеть ими во имя прославленного истинного Бога. Обещания же оного брат Герман пока не дал, попросив наше величество прежде одобрить его намерение, чтобы начать и продолжить такое предприятие уже подкрепленным нашими полномочиями и чтобы передача ему и его дому земли, которую желает подарить упомянутый герцог, как и всех земель, кои будут завоеваны ими в Пруссии благодаря собственным их усилиям, была заверена нашим величеством и, сверх того, чтобы все иммунитеты, свободы и прочие уступки, достигаемые дарением герцога и завоеванием Пруссии, были закреплены в качестве привилегии: и тогда он примет предложенное дарение герцога и направит средства и людей дома на постоянную и неустанную работу по вступлению в страну и ее завоеванию.

Мы между тем принимаем во внимание несомненное глубокое благочестие магистра, с коим он, пламенно преданный Господу, стремится к завоеванию этих земель для своего дома, как и то, что земли эти подчинены империи; к тому же, мы доверяем благоразумию магистра, ибо он человек слова и дела, и начнет, исполненный сил, завоевание страны своими стараниями и стараниями своих братьев и мужественно поведет далее, и не отступится от начатого без причины, как многие другие, кто затратил немало сил на подобное предприятие, и в то время, когда, казалось, добивался успеха, допускал промах: посему магистр уполномочен нами, используя силы орденского дома и все средства, проникнуть в Пруссию, при этом ему, его преемникам и дому его предоставляются и удостоверяются в вечном владении упомянутые земли, полученные им от герцога согласно его обещанию, и прочие области, которые он им пожалует, как и все земли, какие с Божьей помощью завоюют они в Пруссии, по древнему и приличествующему праву империи распоряжаться горами, равнинами, реками, лесами и морем, надлежит их также освободить от всякой службы и налогов, и долгов, и перед кем бы то ни было обязательств.
Далее будет им позволено во всех землях, кои были или будут ими завоеваны, согласно привилегии дома, учредить дорожные сборы и пошлины, еженедельные ярмарки и иные рынки, чеканить монету, устанавливать налоги и прочие права, назначать земельные, речные и морские налоги как они то сочтут полезным, а также вечно владеть и распоряжаться
добычей золота, серебра, железа и прочих металлов, а также соли, что были или будут найдены в их землях. Далее позволяем мы им выбирать судей и ректоров, кои будут справедливо управлять подвластным им народом, как обращенными, так и теми, кто упорствует в своем суеверии, определять и карать преступников за их деяния, как того требует правосудие; кроме того, надлежит им слушать гражданские и уголовные дела и разрешать их по здравому разумению. И добавим далее из милости нашей, что магистр и преемники его имеют и исполняют власть судить и карать в своих землях, какая не дана ни одному имперскому князю в его землях, дабы устанавливали они добрые обычаи, издавали законы и статуты, благодаря коим и верующие укрепятся в вере своей, и все подданные вкусят истинного мира.

Вводя в действие сию привилегию, запрещаем мы, чтобы какой-либо князь, герцог, маркграф, граф, министериал, сельский староста, фогт или иной кто, будь то лицо звания высокого или низкого, духовное или мирское, предпринимал что-либо вопреки слову этого нашего установления; если же кто дерзнет, надлежит тому знать, что ждет его за то штраф в 100 фунтов золота, половина коего причитается нашему казначейству, другую же половину следует уплатить потерпевшему.

Дабы сие разрешение не было предано забвению и не прекратило своего действия, велели мы изготовить сию привилегию и закрепить золотой буллой с печатью нашего величества.

(Свидетели, подписи.)

Совершено в год от Рождества Христова тысяча двести двадцать шестой, в месяце марте, в четырнадцатую индикцию, в правление государя Фридриха, милостью Божьей наиславнейшего императора римлян, славного во все времена, короля Иерусалима и Сицилии, в шестой год его императорского правления, в первый год его царствования в королевстве Иерусалимском и в двадцать шестой год его царствования в королевстве Сицилии. Аминь.
Дано в Римини в вышеуказанных году, месяце и индикции.