bigbeast_kd | Entries tagged with структуры повседневности

Во всем виноват Колумб. Это он привез в Америку коров. ))) Шутка, как же их могли не ввезти? Особенно - кастильцы, с их-то многовековыми скотоводческими традициями. Без скота и жизнь не та. Для испанцев это было настолько привычным делом, что точную историю латиноамериканского скотоводства восстановить невозможно. Че тут записывать-то? Пасем себе и пасем, все и так понятно.
( Read more... )

Единственным недостатком лонгхорнов был долгий период роста - зрелыми они считались с четырех лет, а максимальный вес набирали к 8-10 годам. С другой стороны, поскольку все это время на них не тратили ни цента - какая разница? Все равно никаких других кандидатов на горизонте не просматривалось.

Техасские лонгхорны, живущие сами по себе, и стали пищевой базой Дикого Запада во всех смыслах. Все эти ковбои, салуны, шерифы жили только постольку, поскольку на продуваемых ветрами Великих Равнинах гуляли сами по себе быки и коровы.

На всякий случай напоминаю, что данное произведение историка и краеведа, вопреки обыкновению, переведено не мной, а сайтом www.balga.de
Форт, вотчина и усадьба

В замке Бальга во время господства ордена жило множество людей: рыцари ордена, священники, сержанты, наемные работники и прислуга. Как правило, здесь также жили нотариусы, писари и переводчики. Сюда часто приезжали гости. В 1437 году в Бальге жили 36 монахов ордена, а в 1508 году в замке насчитывалось уже 50 человек. Обо всех них нужно было заботиться. За это отвечали повара, кладовщики, рыбаки, сапожники, мельники, скотоводы и так называемые фирмариенмейстеры (врачи).

( Read more... )

Для большого количества лошадей и рогатого скота держали обширные поля, луга и пастбища. Садовники и другие работники не имели земли или имели совсем небольшие наделы. Церкви также ничего не выделяли. Только у трактирщика (хозяина пивной) была пахотная земля, которая была ему передана в 1559 году. В 1575 году было передано в общей сложности 22½ моргенов. Земля трактирщика располагалась на «черной земле», по которой шла церковная дорога от Кальхольца в Бальгу. Последний владелец трактира Пультке тоже имел здесь земельные угодья.

"Душегрейка"

Этот аспект восточнопрусской кухни заинтересует не только прекрасных дам, но и сильную половину читателей. )))
О Восточной Пруссии вообще шла слава, как о любителях обильных возлияний. Здесь хорошую выпивку называли "Душегрейкой". Изначальное значение этого слова, однако, совершенно иное. Душегрейкой в Восточной Пруссии назывался шерстяной пояс, который в холодную погоду носили вокруг туловища. Надо признать, нечто общее между ними есть - один грел снаружи, другая изнутри.

Рецепты спиртного не рассчитаны на какое-то определенное количество человек. Кто ж знает вашу норму.
( Read more... )

Для понимания последующего текста укажем на средневековое юридическое воззрение: частная собственность существует только на пашню, деньги и движимое имущество. Все прочие земли вместе с возможным их использованием - это Регалия, то есть собственность суверена. Ему принадлежат поэтому доходы от древесины и охоты, рыболовства и энергии воды, добычи металлов, соли, янтаря и так далее.

Тевтонский орден как суверен земли пользовался своими регалиями в незначительном объеме. Самую важную, однако, Земельную регалию, он выдерживал строго. В соответствии с ней владельцы вновь возделанных земель были не собственниками, а только держателями лена, с обязательством военной службы или денежного и натурального оброка. В зависимости от рода повинности они так и назывались: Служилые лены и Чиншевые лены.

Орден стремился оставить всех поселенцев при знакомом им на родине праве. Древние пруссы даже просили в мирном договоре 1249 выбрать себе право по своему усмотрению. Когда они остановили выбор на славянском праве, которое они называли Польским правом, оно было признано за ними. Так же оставлялось это право за поляками, которые возвращались после великого восстания в Кульмскую землю, и славянским жителям Помереллии.

Немецкие поселенцы полностью сохраняли немецкое право места своего рождения. Так в Помереллии действовало Магдебургское право, в Эльбинге так называемое Любекское, из Любека, родины новых поселенцев. Епископские города Браунсберг и Фрауенбург также избрали себе Любекское право.
Основное различие этих прав состояло в том, что Любекское, как право морского порта, брало за основу торговлю и транспорт, прочие системы права - пашню и прочие земли. Преимущественно они отличались возлагаемыми обязанностями.

Польское право не фиксировало оброки и повинности и обременяло десятиной. Оброки состояли из поставок убойного скота и "подарков", к ним, однако, добавлялись трудовая повинность по строительству дорог, замков и мостов, охрана замка и размещение сюзерена во время путешествий, охоты и так далее. Так как обязательства не были точно зафиксированы, они давали возможность произвола и притеснений.

Немецкое право не знало нефиксируемых оброков или трудовых повинностей. Фиксируемые оброки были незначительны, а именно так называемый хлеб от плуга и денежный с восковым оброки, которые обозначали, собственно, только символическое признание прав сюзерена.

Самым важным для Пруссии было Кульмское право, дарованное городу Кульму и названное в его честь. Оно базировалось на фламандском праве, которое преобладало в форме так называемого Магдебургского права в восточногерманских колониях. Однако орден приспособил это право к специфике прусских отношений.

Немецкое, прусское и польское право обязывало всех владельцев служилого лена к неограниченному несению военной службы как при обороне родины, так и при походах во вражеские страны. Владельцы служилых ленов имели низшую юрисдикцию над своими подчиненными (= безземельными крестьянами).

Магдебургское право предоставляло сверх этог также высшую юрисдикцию и выглядело тем самым наиболее благоприятным. В Кульмском праве орден ограничивал юрисдикцию, но передавала сверх этого держателям лена право наследования также по женской линии, которого не знает Магдебургское право. В польском праве только сыновья имели право на наследство.

Военнообязанные должны были служить либо в полном вооружении, либо с доспехом. Полностью вооруженный был полностью бронирован и ездил верхом на бронированной лошади. Так как только сильные кони выносили такие нагрузки, он должен был добавлять к этому также боевого коня, называемого Dextrarius, а также требовались ему по крайней мере два конные слуги, верховая лошадь и вьючная лошадь. Воин "С Доспехом" имел только шлем и нагрудник и мог обходиться легкой лошадью.

Земельные участки соразмерялись с хуфенами, сначала фламандскими, которые составляли около 16 га, затем только вдвое меньшими прусскими. Но зерновой чинш рассчитывался не по хуфенам, а по плугам, причем за плуг считались примерно 4 хуфена. Поэтому этот зерновой чинш и назывался "хлеб с плуга". Он составлял при немецком плуге по одному шеффелю хлеба и пшеницы, при сохе только один шеффель хлеба или пшеницы. Так как шеффель весил примерно 111 кг, немецкие землевладельцы примерно с 66 га площади пахотных земель должны были отдавать 222 кг зерна. Измерение земельных участков происходило при больших площадях объездом или оценкой по милям, называемым в Пруссии марками, при меньших площадях по рутам, которые соответствовали длине в 3,76 м.

Платежным средством выбиралась, как и во всей Германии, а также в славянских странах, обыкновенно исчисляемая от марки валюта. Она имела единицей счета Марку Серебра, это 200-280 г чистого серебра. Фактически рассчитывались только много меньшими монетами, причем в Марке Серебра считалось 60 солидов, которые равнялись шиллингу, и 720 динариев, которыми являлись пфенниги.

Еще раз напоминаю - писал немецкий историк в 1955 году. Делаем скидку на это )))

В настоящий момент нельзя дать удовлетворительной общей оценки деятельности ордена, так как научного материала для большинства баллей слишком мало. Они, за немногими исключениями, прекратили свое существование насильственным путем. Сколько ценного имущества в таких случаях намеренно разрушается или погибает, растаскивается или бесполезно прячется где-нибудь, показывает недавняя история. Добавим к этому также, что в течение последних лет был открыт доселе неизвестный актовый материал по истории Тевтонского ордена. До этого только в Пруссии имелся в наличии богатый научный материал, который и изучался с большим усердием. Таким образом, мы можем сказать о деятельности ордена в целом совсем немного, что и было уже сделано во многих местах этой книги. К деятельности ордена в Пруссии, напротив, можно обратиться более подробно.

Всемирно-историческое значение деятельность рыцарских орденов имела в пору их молодости, во время крестовых походов. Ислам поработил с 632 по 1080 годы все христианские страны Азии и Африки и довел христианство в них до медленного отмирания. В 1090 он победоносно стоял в сердце Испании и перед воротами Константинополя. Тогда Запад собрался в свой первый большой крестовый поход с целью завоевать Святую Землю. На Востоке удалось создать христианское государство, которым обе мусульманские сферы власти были отделены друг друга. Сила ислама была связана полных 2 столетия этим шипом в его сердце. Так Запад выиграл для себя долгую передышку. За это время он многократно вырос в численности своего населения, в экономической мощи и, вместе с тем, также в своей военной силе. Длительное удержание отрезанной, затерянной на Востоке позиции было возможно только благодаря 3 великим рыцарским орденам, которые поддерживали там постоянно готовые к походу, высококвалифицированные армии. Таким образом, рыцарские ордена в течение самого критического периода были крепостной стеной Запада.

Тевтонский орден использовал часть своей силы в то же самое время на прибалтийском пространстве. Здесь 6 маленьких, постоянно враждующих друг с другом балтских народа и еще слабая, не объединенная Польша противостояли блоку русских держав, который уже тогда раскинулся от Карпат примерно до Урала и от Черного моря до северных девственных лесов, и на севере уже начал свое продвижение в балтские страны. Тевтонский орден объединил 5 этих балтских народов и был учителем жизни для героического народа литовцев. У этого вала русский прилив скапливался с 1220 по 1561 год.
Рыцарские ордена выполняли наряду с этим высокие внутриполитические задачи вследствие того, что они постоянно вбирали в себя тысячи мужчин благородного сословия и давали возможность поставить дух и меч привычным для них способом на службу общему благу.

Таким образом они существенно поспособствовали защите ключевого сословия Запада от обнищания, которое угрожало ему из-за сильного роста численности. И вместе с тем удерживали они такие неизбежно порождаемые злоупотребления, как рыцарский грабеж, притеснение подданных, некомпетентное проникновение в церковные должности, звания и приходы, в терпимых границах.
Тевтонский орден развил обширную деятельность в области духовной службы. Около 600 орденских церквей подтверждено в немецкоязычных странах, в Бельгии и Голландии, Судетах и Словении. В Ливонии и Пруссии их число должно было быть еще выше в силу общего положения вещей. Как обстояли дела с церквями в других баллеях слишком мало изучено.

Определенно число настоящих церквей было значительно меньшим, так как многие из упомянутых церквей были только филиалами больших приходов и обслуживались из них. Однако, настолько велико должно было быть число орденских священников в приходах, чтобы мочь осилить богослужения и посещения больных в далеких уголках приходов. Едва ли мы слишком его завысим, если оценим число обслуживаемых орденскими священниками деревень при упомянутых 600 церквях от 1500 до 2000.

Так как не имелось в те времена общественных гимназий и семинарий для священников, орден должен был обучать свое подрастающее поколение священников в основном своими силами. Как это происходило, слишком мало известно. Основу для этого образовывал, во всяком случае, институт школяров или учеников. Школяры должны были в первую очередь служить в алтаре, сопровождая священников в их перемещениях, читая с ними богослужение и подпевая. Так устанавливали уже орденские законы. В них предполагаются в домах братьев школяры. Были ли они во всех коммендах, нельзя установить при отсутствии точных сведений. Однако, мы узнаем об учениках в коммендах даже в тех временах и местах, где вовсе не ожидаем их встретить. Так во всех коммендах Кульмской земли были еще в 1433 году школяры, и это в то время, когда в этих подвергавшихся постоянными вражеским вторжениям домах господствовала горькая нужда. В Палермо муниципалитет сопротивлялся изгнанию ордена из-за богатых милостыней, которые раздавал дом ордена и из-за торжественного богослужения, которое вели днем и ночью от 10 до 12 братьев и других (то есть школяров). Совместный молебен и подпевание литургии предполагают, что они учили не только элементарные предметы, но и были вполне сведущи в латинском языке. Как происходило их дальнейшщее образование до сана священника, мы не знаем.

Уроки, далее, принадлежали к сфере духовных обязанностей большого церковного прихода. Лишь позже подрастающие города перешли к учреждению городских школ и стремились добиться в этом монопольного положения. О школьном преподавании ордена мы, к сожалению, достаточно знаем только для Пруссии и Тюрингии. О других землях мы знаем только обрывочные сведения.

В Тюрингии была передана ордену в 1232 году королем Генрихом школа в старой части города Мюльхаузен. Он учредил в 1319 школу также и в новом городе. Альтенбург получил в 1272 орденскую школу по просьбе муниципалитета; в Эгере была таковая в 1300. Еще в 1448 году, когда баллея уже сильно ослабела, школьные мейстеры перечисляются в 9 коммендах баллеи. В этих школах наряду с элементарными предметами также преподавлась латынь. Единообразие, к которому всегда стремились в ордене и духовные потребности заставляют предполагать, чтоы в других баллеях орден также посвящал себя заботам о школьном деле.

Где орден нес духовную службу, также вменялась ему в обязанность забота о строительстве и сохранении церквей. Это было в средневековье гораздо более важной задачей и долгом землевладельца, чем в новое время. Церковные общины усердно сотрудничали с ним в этом деле всюду - соответственно благочестивому духу времени, - но инициатива, проведение и основная нагрузка ложились на орденские комменды.

Больницы ордена образовывали следующую сферу деятельности. В приложениях перечислены 50 орденских больниц в Италии, Германии и в других странах. В обеих орденских землях число больниц составляло, пожалуй, многократно большую величину, чем вышеупомянутая.

На время свободное от богослужений у каждого из братьев был свой заданный объем работы. Служащим братьям (полубратьям) вменялись в обязанность садовые, полевые и домашние работы, братьям-священникам в первую очередь духовная помощь в ее разнообразных формах, а также в обучение и научные занятия. Они должны были наставлять подрастающем поколение ордена в ритуалах, в орденской жизни и в вероучении, обучать студентов необходимым для сана священника знаниям, обеспечивать утомительное переписывание и размножение необходимых книг, исполнять канцелярскую службу и так далее. Братья-рыцари были обязаны постоянно заниматься упражнениями с оружием, не только ради ознакомления с разнообразными боевыми приемами, но и для должной физической тренировки и поддержания боеготовности.

Законы ордена мало говорят об отдыхе и развлечениях. Прежде всего, они абсолютно молчат о времени отдыха. Однако, они разрешали обычные игры за исключением азартных и похожих на них игр, которые были запрещены под угрозой наказания. Допускались в умеренном объеме поездки верхом и сопровождение охотников; но, собственно охота дозволялась только на крупного зверя, а также временами стрельба по птицам, чтобы упражняться в стрельбе. Из последнего можно увидеть, что члены ордена, кроме настоящего рыцарского оружия, пользовались также луком и арбалетом.
Напротив, посещение мирян, трактиров и гостиниц, турниров и рыцарских собраний были им запрещены.

Однако, время отдыха оставалось ограниченным строго дневными часами, так как от комплетория и вплоть до первого часа, то есть с 21 ч. до 6 ч., должно было господствовать абсолютное молчание.
Продовольственное снабжение в орденских домах тоже было монашеским. „Три дня в неделю братья должны есть мясо, три дня - блюда из молока и яиц, но в пятницу - постные блюда." Дней с чисто постными блюдами было не менее 120 в году, а именно рабочие дни с Мартина по Рождество и от Прощенного Воскросенья до Пасхи, в покаянные дни и кануны праздников. В постные дни братья должны были довольствоваться одной трапезой и одним вечерним питьем. В остальное время трапез было две. Во время еды должно было господствовать молчание и в домах с настоящим конвентом - происходить чтение. Сегодняшний горожанин едва ли может представить себе подобный образ жизни, но люди средневековья при этом оставались здоровыми и бодрыми.

Несколько более щедро предоставлялись напитки. По орденским правилам подобали каждому брату ежедневно две кварты. Это установление было приспособлено еще к обстановке Ближнего Востока и относилось к вину. На Севере от него должны были очень скоро отклониться, так как там вино могло принималться в расчет как нормальный напиток только в немногих баллеях; вместо этого пользовались пивом, разумеется, в большем количестве. То, что значительное потребление пива господствовало в орденских коммендах, следует также из того, что те имели часто собственные пивоварни. Сколько пива нужно выдавать отдельному брату, не определялось орденскими законами.

Рыцарские ордена хотели соединить рыцарство и монашество так, чтобы рыцарь был в то же время монахом. Поэтому жизнь в домах ордена, до тех пор пока процветало дело воспитания, была совершенно монашеской. Вследствие этого в дневных делах первое место по доле в распорядке дня занимали молитвы, входяшие в суточный богослужебный круг. Церковный суточный круг богослужений требовал, если петь его полностью, как для больших домов указывали инструкции, наверное, в общей сложности семи часов. Он был так распределен на все сутки по образцу древнеримского исчисления дня, что "часы" читались начиная с полночи в каждый третий час: Заутреня, Лауды, Первый Час, Третий, Шестой, Девятый Час, Вечерня, Комплеторий. Все здоровые братья должны были собираться к этим молитвам "часов" в капелле, „клирикам по своим книгам читать и петь, недуховным членам ордена читать, для заутрени 13 Отче наш, для каждого другого часа, кроме вечерни, 7 Отче наш, но для вечерни - 9; они должны читать то же самое число Отче наш в часы Торжества Пресвятой Богородицы" (Торжество богородицы - 1 января).

Канонические молитвы часов не могло отменить даже пребывание в поле: „В лагере капеллан должен приказывать звонить ко всем часам в установленное время", „Каждый должен занять свое место перед капеллой, чтобы он мог слышать богослужение"; „если брат проспит заутреню или другой час, его ближайший сосед должен привести его, если он отсутствует, и разбудить, если он присутствует, но спит"; „никакой брат не должен выбирать для себя или своей свиты ночлег, прежде чем маршал его примет, исключая магистров и капеллу".

Самой важной частью регулярного богослужения была Святая Месса. Все братья обязаны были присутствовать на ней. Конечно, они могли праздновать мессу также и в поле. Орден добыл себе привилегии в 1344 и 1368, иметь право праздновать мессу в поле на переносном алтаре и совершать ее после полночи вместо наступления утра.

Поистине потрясающей мерой в духовных упражнениях для времен средневековья было только смягчение в отношении вокального исполнения литургии. При Конраде фон Фейхтвангене еще считалось: литургию нужно петь всюду, где есть по одному клирику и ученику; Дитрих фон Альтенбург снизил это требование до тех домов, в которых есть по двое клириков и учеников и впоследствии ученики и капелланы не из ордена освобождались от ночной литургии. Насколько крепкими были обязательства в отношении богослужений, можно увидеть по нескольким примерам. Когда братья ордена тайком покинули в 1263 году изголодавшийся Рисенбург, они оставили престарелого брата для того, чтобы звонить к часам. Пруссы решились войти в замок только когда колокол умолк. Гарнизон был уже давно в безопасности. В 1492 году возражал муниципалитет Палермо против изгнания братьев ордена всей своей властью, так как литургия совершалась ими к назиданию всего города с особенным торжеством. В Берне братья вопреки декрету о запрете продолжали свою литургию совершать обычным порядком и их пришлось вытаскивать со скамей хора силой.

Уважению к литургии соответствовала тщательность в ритуалах и ритуальных книгах. У ордена была изначально литургия от Св. Гроба. Но он просил в 1244 году о разрешении сменить этот ритуал, который был более непонятен многим братьям, на ритуал братьев-доминиканцев. Папа разрешил им это, так что орден приспособил вскоре после этого их ритуал к своим потребностям в так называемыой „Орденской редакции". Сам ритуал регулировался до мелочей в так называемых Предстояниях, которые образовывали часть большого свода орденских законов.

Литургия с ее великолепными псалмами, гимнами и чтениями формировала в течение многих лет тихое погружение великих истин глубоко внутрь людей, которым оставалось только сознавать, что они избраны поддерживать связь с Богом. Однако, для братьев - не священников с их обязанностью читать множество раз Отче наш существовала опасность поверхностного восприятия молитвы. Все же, такая тихая медитация приглашала в некоторой степени проникнуться торжественностью ритуала. Чтобы сделать возможным более глубокое участие, однако, постановили, что „literati fratres", то есть понимающие по-латыни, вместо Отче наш могут участвовать в богослужении. Нельзя считать их число таким уж незначительным, так как знание латыни было широко распространено и, по опыту, приобретается в необходимой мере в монастырях даже простыми, не являющимися духовными лицами, членами ордена и сегодня охотно и успешно.

О сельскохозяйственных предприятиях комменд есть такие интересные для нас сообщения, как, что в маленьких коммендах Иберсхейм и Дирен содержалось 135 и 71 голова крупного рогатого скота соответственно, в Сан-Леонардо в Апулии 109 быков и 860 свиней; что возделывается в Апулии „во всех домах по одному или 2 плуга", что соответствовало 64 или 128 га пашни.

Сельскохозяйственные предприятия в Пруссии были очень развитыми. У тамошних комменд в сумме было 110 000 га земли. В них содержалось 13000 лошадей, 10 000 единиц крупного рогатого скота, 19 000 свиней и 61 000 овец. Только в Бранденбурге было 843 лошади, 613 единиц крупного рогатого скота, 1476 свиней и 2700 овец. Даже у маленького Папау было не меньше чем 385 га сельскохозяйственных угодий.

Конечно, потребности этих больших замков были невероятно высоки. Так Данциг требовал каждый год притока 90 быков, 100 жирных овец, 300 жирных свиней; Мариенбург для конвента только из одного пфлегерства ежегодно - 10 быков, 3000 сыров и 2 т масла.

Так как замки должны были всегда быть снабжены припасами для долгих осад, у них были огромные запасы. Так хранилось в 1409 году во всех прусских замках суммарно, считая в шеффелях: 463 000 ржи, 24 000 пшеницы, 47 000 ячменя и солода, 203 000 хмеля!

Неоднократно приходилось прибегать к странным средствам обеспечения экономической поддержки замков. Так Рагнит получил свой скотный дворы в удаленном на 60 км Лабиау; Мемель, стоявший во всегда беспокойном пограничном районе, вообще не мог прокормиться с земли и получил за это что-то вроде меховой торговой монополии. Он имел только одного лисьего меха постоянно до 400 кусков в хранилище.

Мы должны будем принзнть торговлю продуктами дома и в остальных коммендах. Для Пруссии подтверждена обширная зерновая торговля, меховая торговля и торговля янтарем на экспорт, торговля сукном в качестве импорта. Баллея Кобленц, расположенная в знаменитейших поместьях рейнской области возделывания винограда, занялась крупной винной торговлей. У нее было на Рейне, в Утрехте и в других местах ежегодное освобождение от уплаты таможенных пошлин для корабля со 100 бочками вина. На торговлю зерном и вином также кажется, указывает то, что Мергентхейм добыл себе похожую привилегию.

Для расположенных в области виноградарства комменд, например, Вены, Зоннтага, Боцена винная торговля образовывала становой хребет; комменды в Пелопоннесе, в Сирии и Сицилии брали свою экономическую силу из местных продуктов питания, субтропических плодовых культур и растительного масла. Последнее можно было бы предположить также и для Апулии, чему, тем не менее, не найдено ни одного случая; здесь преобладало животноводство.

Как особенность упомянуто, что комменда Грифштедт получала большую прибыль из торговли дичью.
Однако, у большинства комменд основная масса их обширных владений была не в собственном хозяйстве, а сдавалась в аренду. Обширные сдачи в аренду вынуждали к ведению кадастров и процентных книг, которые были упомянуты уже неоднократно. Эти книги должны были давать сведения о расположении имения, арендаторе, размере арендной платы и поступлении ее.

Множество сохранившихся кадастров и процентных книг предоставляют доказательства того, что управление хозяйством было мудро организовано и велось добросовестно. В наше время эти книги стали верными золотыми приисками для местных исследователей.

Эта система центрального отопления имела в подвале большую каменную плиту, на которой из валунов выкладывалась полая пирамида, так чтобы в ней оставалось достаточно места для топлива, над этой полой оболочкой поднимался камин, из которого уже выходили глиняные трубы, которые разветвлялись под полами отапливаемых помещений и входили в круглые отверстия. Трубы и круглые отверстия могли закрываться металлическими дисками. На плите складывался горючий материал и зажигался при открытом камине. Вся жар устремлялся теперь в камни оболочки и только дым выходил через камин.

Когда дрова сгорали, то пепел удалялся, камин закрывался, а металлические диски открывались. Сухой, чистый, сильно нагретый воздух устремлялся теперь в жилые помещения и поддерживал там долгое время приятное тепло, как доказали опыты последних времен.

Следовательно, такой способ отопления был гигиеничен и в то же время выгоден. Решение в замках и городах такого щекотливого вопроса, как уборные, еще интереснее. В Пруссии эти устройства всегда переносились в башни, которые закладывались в виде высоких укреплений, довольно сильно удаленных, над проточной водой: не очень удобно, но гигиенично. Это рациональное устройству оформлялось в архитектурном плане очень эффектно, как показывают картины Мариенбурга и особенно Кафедрального собора Мариенвердера. В Пруссии эти туалеты назывались данцкерами (Danzker). Почему, не известно.

В хозяйственном обустройстве своих домов Орден был устремлен, как все старые ордена, сделать их миром в себе, превратить в автаркические предприятия, которые поставляли бы все продукты, обеспечивающие существование, а также деликатесы - особенно пиво и вино - и одежду.

Собственные пекарни определенно предусматривлись правилами, согласно которым должна была раздаваться бедным десятая часть хлеба, выпеченного в печи дома. Все большие комменды вне области возделывания винограда могли иметь собственную пивоварню, так как употребление пива - для нас в чрезмерном размере - само собой разумелось при средневековой кухне с ее остро приправленными блюдами. (А точнее - при отсутствии чая и кофе, в общем, навыка кипячения воды - прим. мое) Так был в одной местности расчет на мужчину каждый год 18 тонн пива, на женщину - 14 тонн, тонна в этом случае - 261 л.

Молоть зерно на собственных мельницах полоностью соответствовало идеалам того времени, когда "право мельницы" было особо желанной привилегией. Орденские мельницы, пожалуй, существовали в большинстве баллей. В Пруссии они были особо важны для уверенного снабжения замков. Поэтому не стоит удивляться тому, что выкладывались водопроводы длиной в мили, чтобы построить эффективную мельницу у комменды. Некоторые из них, например, мельницы Мариенбурга и Данцига, упоминаются как шедевры гидротехники. Большая орденская мельница в Данциге оберегалась даже во время великой городской войны. Ее могучее, хорошо сохранившееся здание дает и сегодня наглядное свидетельство, какую роль играло такое предприятие в те времена.

К описанию дома Тевтонского ордена относится также изображение архитектурного, "комфортного" и экономического распределения помещений и обстановки. Архитектурных инструкций или обычаев, содержащих схему дома Тевтонского ордена, не существовало.

Настоящий тип дома Тевтонского ордена развился практически только в Пруссии. Пожалуй, все же, два качества строений ордена могут обозначаться как действительно всеобщие: едва ли терпимая для сегодняшнего человека ограниченность жилого пространства и очень скромная его обстановка.
Так все жилое пространство братьев в могущественных замках Рагнит и Рига было ограничено квадратом на одном этаже боковой стороной менее чем 60 м, в котором должны были размещаться, кроме того, капелла и зал капитула. В Вендене вообще были использованы только 3 стороны равновеликого четырехугольника.

Ландкомменда (то есть комменда, служащая резиденцией ландкомтура) Бойгген состояла из скромной жилой башни с пристроеной капеллой. То же - Гемерт. Простые родовые замки долгое время служили квартирами для братьев конвента в Хорнеке, Фирнсберге, Майнау.

Фактически жилыми помещениями братьев были только столовая, называемая в ордене „Remter"(Ремтер), и общая спальня -дормиторий (Dormitorium). Все здоровые братья должны были спать в этой одной общей для всех спальне, и ремтер служил всем здоровым братьям столовой и комнатой отдыха, как кое-где и сегодня служит комната в деревенском доме.

Предположительно эти 2 жилых помещения были очень велики. В больших орденских замках Пруссии это не было случайностью. Пожалуй, их размеры: длиной в 15 м, шириной в 7 м или даже 25 м на 12 м сами по себе внушительны, но они должны были разместить несколько дюжин братьев. Это самоограничение в жилом пространстве брало начало преимущественно в стремлении строиться по соображениям безопасности как можно более тесно.

Об обстановке помещений давал до 1938 Мариенбург кое-какое представление. Даже в этом княжеском замке не было в большом ремтере братьев ничего, кроме больших, грубо сработанных, невероятно массивных скамей и столов из дуба. Обстановку общей спальни можно частично реконструировать из законов ордена. Они устанавливали: каждому брату достаточно тюфяка с шерстью, простыни и покрывала, на перинах могут лежать только больные братья. Каждый член ордена, кажется, имел в общей спальне свое место для сна, отделенное при помощи деревянной стены и решетчатой двери.
Капелла и зал капитула были так же просто обставлены. В большой церкви Мариенбурга скамейки для коленопреклонений рыцарей и братьев-священников были отделены друг от друга леттнером (поперечной преградой наподобие амвона). Было ли так в меньших конвентах? Скамейки для коленопреклонений противостояли друг другу, как еще и сегодня в хорах капитулов. Зал для собраний содержал, как в Мариенбурге, только возведенные вдоль стен скамьи. В сакральных помещениях капеллы и зала капитула могли помещаться украшения стен, особенно - фрески. Мы находим таковые в Мариенбурге и Кенигсберге, в Заксенхаузене и в других местах.

Комнаты комтура и больничные палаты были оснащены, наверное, просто. Комната комтура в Лохштедте с ее богатой фресковой росписью могла быть исключением.

Орден в Пруссии создал образцовое устройство отопления и уборной. Для отопления больших залов в довольно суровой стране не хватало обычных печей и открытых каминов. Для них создали центральное отопление, которое, будучи римского происхождения, было известно братьям по восточным баням.