![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
bigbeast_kdНационально-освободительная борьба норвежцев против датского господства... отсутствовала вообще. Ни карбонариев, ни восстаний за "нашу и вашу свободу", ни бледных патриотов в тюремных казематах, ни даже запрещенных газет и брошюр.
Патриотизм в просвещенном XVIII веке понимался
а) как гражданская добродетель, готовность пожертвовать своими шкурными интересами для общего блага. Для норвежца это означало быть добрым подданным датского короля, содействовать благу объединенного государства в целом и Норвегии в частности.
б) как любовь к родным местам, родине, своему народу, его культуре. "Ее лесов безбрежных колыханье... на пляску с топотом и свистом под гомон пьяных мужичков".
Патриоты Норвегии собирали фольклор, изучали историю, составляли топографические карты и описывали природу суровых северных гор. Описание практически любого норвежского националиста Эпохи Просвещения выглядит как "топограф, поэт, священник". В общем, безобидный чудак, Жак Паганель.
Но даже такой невинный и беззубый патриотизм вызывал подозрительность у Копенгагена. Национализм вообще был ругательным словом в объединенной монархии. Датчанин, норвежец, эскимос, немец, саам, исландец, житель Вест-Индии, Бенгалии, да хоть негр преклонных годов из Ганы - все подданные Его Величества равны. Но некоторые, - равнее. В Дании, после казни Струэнзе, фактически торжествовал датский национализм, бессмысленный и беспощадный.
Зеленые точки - это датские колонии
Законом от 15 января 1776 года в объединенном королевстве занимать общественные посты могли только уроженцы Дании, Норвегии и Шлезвиг-Гольштейна. Множество чиновников лишилось своих мест (в основном немцев). УвеБолла Хёх-Гульдберг, новый первый министр, выразил свое отношение к норвежским краеведам предельно четко: "Нет никаких норвежцев, мы все граждане датского государства" и обругал их "гнусными говорунами в Кристиании".
Уве Гульдберг смотрит на тебя, как на немца.
Даже после падения Гульдберга в 1784 и некоторой либерализации датская интеллигенция продолжала твердить "нетникакихнорвежцев". 1796 год, Луи XVI уже четыре года как отрубили голову, а Lærde Efterretninger, популярнейший журнал литературной критики пишет "Мои претензии в том, что многие норвежцы видят свое отечество не в объединенном датско-норвежском государстве, а в одной только земле Норвегии и не принимают рожденных в Зеландии или Фюнене за своих сограждан, так как они не родились в Норвегии, а только за сводных братьев". Вы думаете, это критика какого-нибудь либерального публициста? Да щаз! Это разносят за стишки о норвежской природе и крестьянах консервативнейшего лоялиста-роялиста Йенса Цетлица.
Бедный поэт вынужден был публично откреститься от fornærmende Nationalismus (оскорбительного национализма) и просить позволить ему предпочитать Норвегию и дальше, поскольку любовь к родным местам - в природе человека, и ее подавление лишь повредит гражданскому сознанию.
Вообще, норвежский национализм XVIII века - это феномен датской общественно-политической мысли, а не норвежской. Вся эта полусотня мальчиков из хороших семей на непыльных местах говорила по-датски, писала по-датски (или на латыни) и жила в датско-немецкой культуре. Для норвежских крестьян, то есть 80% населения, они были чужеземцами, а никого, кроме крестьян, у норвежцев и не было.
Всего к 1800 году в Норвегии было около 800 офицеров, 600 чиновников и 400 священников. 1250 из них родились в Норвегии, в основном на Юго-Востоке и в городах, 350 - в Дании, оставшиеся 200 - в основном в Германии. 65% офицеров родились в Норвегии, высшие посты были полностью оккупированы датчанами. Надо учесть, что большинство этих норвежцев по рождению происходило из семей датских и немецких иммигрантов, и, у многих из них были матери-датчанки. Норвежские-то оболтусы учились в Копенгагенском университете, и женились там же, в столице. Купцы обычно происходили из Германии или Англии.
Однако, когда король после отделения призвал датчан вернуться домой, его призыву последовали немногие. Большинство уже считало себя норвежцами. Неважно, где родился, важно, где пригодился.
Крестьяне, однако, придерживались иного мнения. Для них все эти горожане и чиновники были чужеземцами, а истинными норвежцами, исконно-посконными - лишь они сами. В 1790 году их идеологию оформил в новую ветвь лютеранства Ханс Нильсен Хауге, предприниматель из многодетной крестьянской семьи. Хаугеанство, стало влиятельной силой в начале XIX века, и дожило до наших дней. Сам же Хауге 10 раз арестовывался в период 1797-1804 годов, а потом сел в тюрьму на десять лет.
Представления интеллегинции о добром норвежском народе были настолько же неадекватны реальности, насколько знакомы нам по родным осинам. Невинная сельская жизнь норвежцев на лоне природы противопоставлялась вертепу и средоточию разврата - безнадежно испорченному цивилизацией Копенгагену и Дании. Свежий воздух, здоровая пища и невинные увеселения, как-то, охота, катание на лодках и концерты, позволяли жителям Норвегии уберечь свою мораль от тлетворного влияния запада. Норвежцу глубоко чужды республиканизм и демократия. Он прирожденный роялист, поскольку король - защитник его прав и свобод. Поэтому норвежец стоит перед королем прямо и говорит правду. Норвежец - свободный человек, благодаря праву одаля ощущающий себя крепким хозяином на своей земле.
Обычно дело представляют так, что норвежцы жили себе жили, и не думали о независимости и республике. А потом Кильский мир - и каааак понеслось. Это бред, конечно. Датская монархия была абсолютистской, и никакой свободы печати там долгое время не было. Самые смелые и откровенные выступления норвежских националистов относятся к временам Струэнзе, когда цензура была отменена. Такая вот беда - если вы преследуете людей за их мнение, не даете им высказаться, то начинаете и сами верить что они с вами согласны.
А потом наступает момент истины.
Патриотизм в просвещенном XVIII веке понимался
а) как гражданская добродетель, готовность пожертвовать своими шкурными интересами для общего блага. Для норвежца это означало быть добрым подданным датского короля, содействовать благу объединенного государства в целом и Норвегии в частности.
б) как любовь к родным местам, родине, своему народу, его культуре. "Ее лесов безбрежных колыханье... на пляску с топотом и свистом под гомон пьяных мужичков".
Патриоты Норвегии собирали фольклор, изучали историю, составляли топографические карты и описывали природу суровых северных гор. Описание практически любого норвежского националиста Эпохи Просвещения выглядит как "топограф, поэт, священник". В общем, безобидный чудак, Жак Паганель.
Но даже такой невинный и беззубый патриотизм вызывал подозрительность у Копенгагена. Национализм вообще был ругательным словом в объединенной монархии. Датчанин, норвежец, эскимос, немец, саам, исландец, житель Вест-Индии, Бенгалии, да хоть негр преклонных годов из Ганы - все подданные Его Величества равны. Но некоторые, - равнее. В Дании, после казни Струэнзе, фактически торжествовал датский национализм, бессмысленный и беспощадный.
Зеленые точки - это датские колонии
Законом от 15 января 1776 года в объединенном королевстве занимать общественные посты могли только уроженцы Дании, Норвегии и Шлезвиг-Гольштейна. Множество чиновников лишилось своих мест (в основном немцев). Уве
Уве Гульдберг смотрит на тебя, как на немца.
Даже после падения Гульдберга в 1784 и некоторой либерализации датская интеллигенция продолжала твердить "нетникакихнорвежцев". 1796 год, Луи XVI уже четыре года как отрубили голову, а Lærde Efterretninger, популярнейший журнал литературной критики пишет "Мои претензии в том, что многие норвежцы видят свое отечество не в объединенном датско-норвежском государстве, а в одной только земле Норвегии и не принимают рожденных в Зеландии или Фюнене за своих сограждан, так как они не родились в Норвегии, а только за сводных братьев". Вы думаете, это критика какого-нибудь либерального публициста? Да щаз! Это разносят за стишки о норвежской природе и крестьянах консервативнейшего лоялиста-роялиста Йенса Цетлица.
Бедный поэт вынужден был публично откреститься от fornærmende Nationalismus (оскорбительного национализма) и просить позволить ему предпочитать Норвегию и дальше, поскольку любовь к родным местам - в природе человека, и ее подавление лишь повредит гражданскому сознанию.
Вообще, норвежский национализм XVIII века - это феномен датской общественно-политической мысли, а не норвежской. Вся эта полусотня мальчиков из хороших семей на непыльных местах говорила по-датски, писала по-датски (или на латыни) и жила в датско-немецкой культуре. Для норвежских крестьян, то есть 80% населения, они были чужеземцами, а никого, кроме крестьян, у норвежцев и не было.
Всего к 1800 году в Норвегии было около 800 офицеров, 600 чиновников и 400 священников. 1250 из них родились в Норвегии, в основном на Юго-Востоке и в городах, 350 - в Дании, оставшиеся 200 - в основном в Германии. 65% офицеров родились в Норвегии, высшие посты были полностью оккупированы датчанами. Надо учесть, что большинство этих норвежцев по рождению происходило из семей датских и немецких иммигрантов, и, у многих из них были матери-датчанки. Норвежские-то оболтусы учились в Копенгагенском университете, и женились там же, в столице. Купцы обычно происходили из Германии или Англии.
Однако, когда король после отделения призвал датчан вернуться домой, его призыву последовали немногие. Большинство уже считало себя норвежцами. Неважно, где родился, важно, где пригодился.
Крестьяне, однако, придерживались иного мнения. Для них все эти горожане и чиновники были чужеземцами, а истинными норвежцами, исконно-посконными - лишь они сами. В 1790 году их идеологию оформил в новую ветвь лютеранства Ханс Нильсен Хауге, предприниматель из многодетной крестьянской семьи. Хаугеанство, стало влиятельной силой в начале XIX века, и дожило до наших дней. Сам же Хауге 10 раз арестовывался в период 1797-1804 годов, а потом сел в тюрьму на десять лет.
Представления интеллегинции о добром норвежском народе были настолько же неадекватны реальности, насколько знакомы нам по родным осинам. Невинная сельская жизнь норвежцев на лоне природы противопоставлялась вертепу и средоточию разврата - безнадежно испорченному цивилизацией Копенгагену и Дании. Свежий воздух, здоровая пища и невинные увеселения, как-то, охота, катание на лодках и концерты, позволяли жителям Норвегии уберечь свою мораль от тлетворного влияния запада. Норвежцу глубоко чужды республиканизм и демократия. Он прирожденный роялист, поскольку король - защитник его прав и свобод. Поэтому норвежец стоит перед королем прямо и говорит правду. Норвежец - свободный человек, благодаря праву одаля ощущающий себя крепким хозяином на своей земле.
Обычно дело представляют так, что норвежцы жили себе жили, и не думали о независимости и республике. А потом Кильский мир - и каааак понеслось. Это бред, конечно. Датская монархия была абсолютистской, и никакой свободы печати там долгое время не было. Самые смелые и откровенные выступления норвежских националистов относятся к временам Струэнзе, когда цензура была отменена. Такая вот беда - если вы преследуете людей за их мнение, не даете им высказаться, то начинаете и сами верить что они с вами согласны.
А потом наступает момент истины.
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
no subject
Date: 2016-04-06 07:33 pm (UTC)no subject
Date: 2016-04-07 06:41 am (UTC)no subject
Date: 2016-04-07 07:04 am (UTC)no subject
Date: 2016-04-13 05:33 pm (UTC)no subject
Date: 2016-04-13 07:39 pm (UTC)Изобретая Норвегию - 2. Идеологическая Интермедия
Date: 2016-04-14 06:11 pm (UTC)