![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
С 7 по 14-ого век волна немецких колонистов двигалась почти сплошным фронтом и без перерыва вдоль немецкой восточной границы. Это наступление началось в Альпийских землях, перешло оттуда на Судетскую область и со времен короля Генриха I - в восточноэльбские земли.
Отдельный поток немецких поселенцев двигался вперед к Трансильвании и через Карпаты. Все слои немецкого народа участвовали в этом продвижении: Церковь через монастыри, которые становились центрами интенсивного нового заселения; рыцарство в качестве вооруженной силы колонизационных предприятий; бюргерство как создатель почти всех городов к востоку от Инна и Вислы; крестьяне, которые поднимали трудные, доселе целинные земли.
Немецкие колонисты прибывали в большинстве своем не как завоеватели, а по приглашению местных, не немецких князей, как это было в Венгрии и Чехии, Ютландии и Мекленбурге, Померании, Силезии и Польше. Князья этих стран искали в использовали немцев в качестве посредников более высокой западноевропейской культуры: рыцарей как учителей западному военному искусству и тонкостей этикета, монахов как колонизаторов, бюргеров как носителей торговых и ремесленных навыков. Наконец, немецкий крестьянин был желанен из-за превосходства его в земледелии: он знал и использовал запряженный парой животных плуг, с которым можно было добиться гораздо более высокой урожайности, чем с запряженной одним животным сохой, которая годилась только царапать землю; он перешел от травопольной системы, которая использовала землю вплоть до истощения и после этого просто забрасывала дичать, к трехполью. Он, наконец, выучился справляться с тяжелыми землями, такими как глинистые площадки, заболоченные луга и девственные леса.
К 1150 волна немецких колонистов подошла к Одеру. Затем она проникла в Помереллию и достигла в 1200 Вислы. В этом году возникла первая заморская колония в Ливонии благодаря Альберту фон Апельдерну. Толчок исходил из Любека, который хотел открыть противоположный берег Балтийского моря у устья Двины. В Ливонии Альберт фон Апельдерн создал знаменательное государство. Монастыри не приобрели здесь большого значения, так как были слишком незначительны числом и не происходили от активно действующих в области колонизации орденов. Немецкое рыцарство и немецкое бюргерство, напротив, очень сильно развились. Мы не находим немецких крестьян в Ливонии в качестве поселенцев. Было ли так, как часто считается, из-за того, что крестьянин не хотел идти за море или из-за того, что основатели колонии не жаждали его? На этот вопрос нет ответа. Альберт фон Апельдерн мог продемонстрировать в конце своего 29-летнего правления значительное число распространившихся всюду немецких дворянских поместий и городов. Тевтонский орден действовал позднее в Ливонии как и Альберт фон Апельдерн: он основывал по восточной границе и внутри страны немецкие замки, города и дворянские поместья, но ни одного немецкого хутора. Как следствие, страна состояла столетиями под немецким господством и приняла внешне немецкий вид, но оставалась не немецкой, как внутренняя часть Чехии и Моравии, где немецкий крестьянин также отсутствовал в значительном числе.
В 1230 Тевтонский орден начал культурную работу в Пруссии. Он нашел здесь, как ранее было сказано, достойный внимания уровень культурного развития. Но заселение при помощи наличествующих инструментов было ограничено солнечными склонами и светлыми площадками, где могли без особой культивации организовать выпас и найти приемлемую для примитивной сохи местность. Глубокие дебри девственных лесов и заболоченные терассы в широких долинах и на побережье были слишком трудны для возделывания местными пруссами. Только Тевтонски орден был в состоянии сделать эти области обрабатываемыми и в них создать более 100 немецких деревень. То, что последнее могло происходить без того, чтобы отнимать у пруссов их старые владения, прояснится, если иметь в виду, что огромная долина Вислы и дельта Немана в 150 000 га площадью - и верхняя долина Вислы при длине 180 км и ширине 30 км - до времен ордена были одним сплошным болотом.
Из сказанного можно увидеть, что братьев Тевтонского ордена в Пруссии ждали великие культурные задачи. Рыцари-монахи казались для них очень мало подходящими, даже если они могли чему-то научиться за три десятилетия в Сирии и Греции, Италии и Германии. Но в действительно их первые шаги в Пруссии, Кульмской цитадели, предприняые уже в 1233 году показали, что братья ордена очень точно ориентировались в юридической стороне экономических вопросов и хорошо знали правовые нормы не только соседних областей, но и Силезии и Саксонии, города Магдебург и фламандских земель.
Первый ландмейстер Герман Бальк также сразу знал, что он не может сделать дело местными силами, и потребуются немецкие квалифицированные работники, крестьяне и рыцари. Он был в сравнении с соседними славянскими князьями в очень невыгодном положении, так как он не мог предложить немецким поселенцам столь же надежного и мирного существования. Совсем напротив - он должен был обеспечить себе необходимые силы из немецкой метрополии уже при его назначении в Пруссию, так как сразу начал после въезда братьев в Пруссии ее заселение немцами. В 1230 году состоял под властью ордена крохотный клочок на левом берегу Вислы, в 1231 она была пересечена и сразу же город Торн был создан как первое немецкое поселение. В 1232 и 1233 возникли Кульм и Мариенвердер и в это же время первые дворянские поместья. Опираясь на эти 3 города и свои орденские замки, Герман Бальк решился в 1237 году на десант через море. Он должен был подготовиться к этому по-военному подготовиться технически наилучшим образом, так как при прибытии сил ордена в залив замок и город Эльбинг сразу могли закладываться и заселяться людьми, которые прибыли из Любека. Таким образом объединились на нижней Висле потоки колонистов, которые прибывали из нижненемецких стран по морю и из Центральной Германии по суше. С Вислы и с моря Бальк был в состоянии атаковать глубокий тыл пруссов уже в течение следующих лет, и продвинуть власть ордена и немецкое заселение на востоке до Преголи, на юге до холмистых местностей.
До 1250 прибыли первые немецкие крестьяне, а именно на заброшенные земли в Кульмской земле. Их число было еще незначительно, так как епископ страны получал в 1251 из выплачиваемой ими десятины менее 500 тонн зерна. В 1253 решились на большой скачок по морю посредством устройства замка и города Мемель. Лишь в 1255 этот дальний филиал получил поддержку через основание города Кенигсберга.
Отдельный поток немецких поселенцев двигался вперед к Трансильвании и через Карпаты. Все слои немецкого народа участвовали в этом продвижении: Церковь через монастыри, которые становились центрами интенсивного нового заселения; рыцарство в качестве вооруженной силы колонизационных предприятий; бюргерство как создатель почти всех городов к востоку от Инна и Вислы; крестьяне, которые поднимали трудные, доселе целинные земли.
Немецкие колонисты прибывали в большинстве своем не как завоеватели, а по приглашению местных, не немецких князей, как это было в Венгрии и Чехии, Ютландии и Мекленбурге, Померании, Силезии и Польше. Князья этих стран искали в использовали немцев в качестве посредников более высокой западноевропейской культуры: рыцарей как учителей западному военному искусству и тонкостей этикета, монахов как колонизаторов, бюргеров как носителей торговых и ремесленных навыков. Наконец, немецкий крестьянин был желанен из-за превосходства его в земледелии: он знал и использовал запряженный парой животных плуг, с которым можно было добиться гораздо более высокой урожайности, чем с запряженной одним животным сохой, которая годилась только царапать землю; он перешел от травопольной системы, которая использовала землю вплоть до истощения и после этого просто забрасывала дичать, к трехполью. Он, наконец, выучился справляться с тяжелыми землями, такими как глинистые площадки, заболоченные луга и девственные леса.
К 1150 волна немецких колонистов подошла к Одеру. Затем она проникла в Помереллию и достигла в 1200 Вислы. В этом году возникла первая заморская колония в Ливонии благодаря Альберту фон Апельдерну. Толчок исходил из Любека, который хотел открыть противоположный берег Балтийского моря у устья Двины. В Ливонии Альберт фон Апельдерн создал знаменательное государство. Монастыри не приобрели здесь большого значения, так как были слишком незначительны числом и не происходили от активно действующих в области колонизации орденов. Немецкое рыцарство и немецкое бюргерство, напротив, очень сильно развились. Мы не находим немецких крестьян в Ливонии в качестве поселенцев. Было ли так, как часто считается, из-за того, что крестьянин не хотел идти за море или из-за того, что основатели колонии не жаждали его? На этот вопрос нет ответа. Альберт фон Апельдерн мог продемонстрировать в конце своего 29-летнего правления значительное число распространившихся всюду немецких дворянских поместий и городов. Тевтонский орден действовал позднее в Ливонии как и Альберт фон Апельдерн: он основывал по восточной границе и внутри страны немецкие замки, города и дворянские поместья, но ни одного немецкого хутора. Как следствие, страна состояла столетиями под немецким господством и приняла внешне немецкий вид, но оставалась не немецкой, как внутренняя часть Чехии и Моравии, где немецкий крестьянин также отсутствовал в значительном числе.
В 1230 Тевтонский орден начал культурную работу в Пруссии. Он нашел здесь, как ранее было сказано, достойный внимания уровень культурного развития. Но заселение при помощи наличествующих инструментов было ограничено солнечными склонами и светлыми площадками, где могли без особой культивации организовать выпас и найти приемлемую для примитивной сохи местность. Глубокие дебри девственных лесов и заболоченные терассы в широких долинах и на побережье были слишком трудны для возделывания местными пруссами. Только Тевтонски орден был в состоянии сделать эти области обрабатываемыми и в них создать более 100 немецких деревень. То, что последнее могло происходить без того, чтобы отнимать у пруссов их старые владения, прояснится, если иметь в виду, что огромная долина Вислы и дельта Немана в 150 000 га площадью - и верхняя долина Вислы при длине 180 км и ширине 30 км - до времен ордена были одним сплошным болотом.
Из сказанного можно увидеть, что братьев Тевтонского ордена в Пруссии ждали великие культурные задачи. Рыцари-монахи казались для них очень мало подходящими, даже если они могли чему-то научиться за три десятилетия в Сирии и Греции, Италии и Германии. Но в действительно их первые шаги в Пруссии, Кульмской цитадели, предприняые уже в 1233 году показали, что братья ордена очень точно ориентировались в юридической стороне экономических вопросов и хорошо знали правовые нормы не только соседних областей, но и Силезии и Саксонии, города Магдебург и фламандских земель.
Первый ландмейстер Герман Бальк также сразу знал, что он не может сделать дело местными силами, и потребуются немецкие квалифицированные работники, крестьяне и рыцари. Он был в сравнении с соседними славянскими князьями в очень невыгодном положении, так как он не мог предложить немецким поселенцам столь же надежного и мирного существования. Совсем напротив - он должен был обеспечить себе необходимые силы из немецкой метрополии уже при его назначении в Пруссию, так как сразу начал после въезда братьев в Пруссии ее заселение немцами. В 1230 году состоял под властью ордена крохотный клочок на левом берегу Вислы, в 1231 она была пересечена и сразу же город Торн был создан как первое немецкое поселение. В 1232 и 1233 возникли Кульм и Мариенвердер и в это же время первые дворянские поместья. Опираясь на эти 3 города и свои орденские замки, Герман Бальк решился в 1237 году на десант через море. Он должен был подготовиться к этому по-военному подготовиться технически наилучшим образом, так как при прибытии сил ордена в залив замок и город Эльбинг сразу могли закладываться и заселяться людьми, которые прибыли из Любека. Таким образом объединились на нижней Висле потоки колонистов, которые прибывали из нижненемецких стран по морю и из Центральной Германии по суше. С Вислы и с моря Бальк был в состоянии атаковать глубокий тыл пруссов уже в течение следующих лет, и продвинуть власть ордена и немецкое заселение на востоке до Преголи, на юге до холмистых местностей.
До 1250 прибыли первые немецкие крестьяне, а именно на заброшенные земли в Кульмской земле. Их число было еще незначительно, так как епископ страны получал в 1251 из выплачиваемой ими десятины менее 500 тонн зерна. В 1253 решились на большой скачок по морю посредством устройства замка и города Мемель. Лишь в 1255 этот дальний филиал получил поддержку через основание города Кенигсберга.
